Давайте погуляем по самому несчастному и неблагополучному району Стокгольма. По всем признакам Ринкеби – классическое гетто. Район имеет четко-выраженные границы: с востока и юга Ринкеби ограничен автобаном, от ближайшего крупного района Шиста (Kista), где есть жизнь, Ринкеби отделяет внушительная лесополоса, а со всех остальных сторон есть “буферные” парки.

Внутри Ринкеби делать абсолютно нечего: нет ни нормальных магазинов, ни офисов, ни контор городских и государственных служб. С магазинами дела потихоньку меняются и как раз сейчас район пытаются оживить, но в целом, пока что, случайно в Ринкеби не окажешься.

Ринкеби был построен за 3 года в период с 1968 по 1971 год в рамках программы Миллион, когда за 10 лет было построено миллион новых квартир для решения жилищного вопроса, который тогда стоял ребром. Швеция индустриализировалась, в страну приезжали десятки тысяч иностранных рабочих и беженцев. По всей стране строили одинаковые однотипные панельные дома, чтобы быстро удовлетворить гигантский спрос на жилье. Кстати, история появления Ринкеби имеет русский след. Главным архитектором проекта Ринкеби-Тенста был Игорь Дергалин, рожденный в 1929 году в Афинах в семье белоэмигрантов.

Технически Ринкеби ничем не отличается от десятков таких же районов по всей Швеции. Единственное, что отличает этот район от других, это население. По официальным данным 90% населения района – иммигранты. Учитывая тот факт, что шведская статистика считает третье поколение уже местными, количество шведов в Ринкеби умещается в рамках статистической погрешности. Ринкеби еще называют маленьким Могадишо потому что это, наверное, самое большое место компактного проживания беженцев из Сомали. Вторая большая группа это выходцы из ближнего востока – Ирак, Сирия, Ливан, Турция. Как так получилось, что со временем именно Ринкеби превратился в гетто я не знаю. С наскоку эту информацию найти не удалось, а углубляться в исследование на эту тему мне лень. В Швеции на эту тему принято политкорректно молчать. Могу лишь предположить, что учитывая клановость сомалийского общества, достаточно было разместить там первые большие группы сомалийцев и дальше вновь прибывшие концентрировались там, чтобы быть поближе к своим. Район получил дурную славу, цены на жилье пошли вниз и это начало привлекать гастарбайтеров. Наверняка и город решил сэкономить, выделяя именно в Ринкеби социальное жилье, ибо все равно больше никто не хотел там жить. Ну и дальше все пошло по спирали вниз и Ринкеби стал тем, чем он есть сегодня.

Сейчас Ринкеби это символ сегрегации, неудавшейся интеграции иммигрантов в новое общество, безработицы и безнадеги. Именно тут регулярно вспыхивают беспорядки, жгут машины, в полицию летят камни. Буквально на днях, пока писал этот пост, там было опять неспокойно. В общем, это совсем не та идиллическая Швеция с красными домиками, которую все знают. Идем гулять.

На выходе из метро – главная площадь, торжок так сказать. Тут есть Лидл, пара кебабных пицеррий, банкомат и собственно все.

Две модели цыган. Та что сидит это новоприбывшие из Румынии, с телефоном – это какие-то местные. Кстати, как-то проводили эксперимент. Один и тот же попрошайка сначала просил милостыню на Стуреплане, самом пафосном месте в Стокгольме, где вечером нужно стоять в очереди, чтобы зайти на дискотеку, а потом попрошайничал в Ринкеби. Как думаете, где он больше собрал? Правильный ответ – в Ринкеби.

Барахолка.

Torg – площадь по-шведски. А не является ли это корнем слова “торжок”? Учитывая, что викинги были крутыми купцами, теория имеет место быть.

Шоппинг миля.

Ах какая знакомая клетчатая сумка висит!

В местном бутике.

Я все думал, где сомалийки и прочие дочери востока покупают свои страшные экзотические наряды. А по месту жительства, оказывается. Кстати, вся эта одежда пахнет характерным запахом – самым дешевым стиральным порошком, как на секонде. Точно так же эти платья пахнут потом и на улице на людях.

Женщин приходится фотографировать с пуза. Этнографический факт. Мусульманские мужики очень спокойно и даже приветливо реагируют на фотоаппарат, без проблем можно фоткать детей, но бабы фоткаться не любят.

На детской площадке. Разговорился с парнем из Сомали. Ему 23 года, учится на инженера, двое детей, приехал в Швецию 12 лет назад беженцем. Когда я сказал, что сам с Украины, тот сочувствующе похлопал меня по плечу: “Сожалею, брат. Я знаю, что такое война, сам от нее убежал. У нас хоть без тяжелой техники все было, держитесь”. Русский мир – это когда тебе сочувствует сомалиец.

На заднем дворе пацаны мяч пинают. Ни хрена себе задний двор! Мне бы такой в школе, у нас просто заасфальтированная площадка была. Да и на том спасибо, что не застроили тычкой какой-нибудь из шлакоблока с гордым название “Житловий комплекс”.

Даже на выселках парковка платная, хотя цена для Стокгольма символическая: 5 крон (50 центов) в час или 30 крон (3 евро) в сутки. В центре за час 30 крон придется выложить.

Двор.

Превеед, тричлен!

Возле дворца молодежи балуется молодежь.

сышишь, ты с какого района сюда залетел? Мелочь есть? На фото может показаться, что в следующей миг мне врезали дубиной по башке, но все хорошо. Домой я вернулся целый и даже с телефоном и мелочью.

Признавайтесь, у кого в детстве было такое футбольное поле на районе? А у кого есть сейчас? Это мы все еще в гетто, в самом несчастном районе, если что.

Столько места на первом этаже под балконами пропадает! Ну как же так, там пристроить, никто не заметит даже! Тем более крыша уже есть, всего-то дверь прорезать и стену выложить. Показать эти фото в Ереване – засмеют этих безруких и бесхозяйственных шведов!

В таких случаях обычно приятно ругать мера и городскую власть. Мол на район забили, ничего тут не делают, все разваливается. Местные жители и рады были бы жить как все, но теория разбитых окон подтвердила, что нельзя жить нормально и стать успешным, когда вокруг одно говно. Так то оно так, только мы в Стокгольме. Действительно ли Ринкеби выглядит ужасно?

Здесь все дома откапиталены, на крышах солнечные панели.

Здесь ездят точно такие же автобусы как и в остальном городе, дороги такие же ровные и со свежей разметкой.

На автобусной остановке. В город быстро можно доехать на метро, это далеко не конечная станция. Транспортное сообщение Ринкебы с центром будет получше чем у многих богатых районов.

Одну из улиц сейчас перестраивают и пытаются вдохнуть в нее жизнь.

Вдоль улицы строят кафешки и магазины, реставрируют фасады.

Детская площадка.

Чистенькие фасады. Не шедевры барокко, но и не Махачкала. Так в чем же проблема? Может телека нужно по-меньше смотреть, да шведский язык упорней учить?

Боже, что это? Кажется, я нашел весь корень проблем Ринкеби. Глядя на этот мерзкий конус, хочется взять в руки камень и что-нибудь разбить!

Новые дома – попытка джентрификации.

Ни забора, ни решеток на окнах. Значит жить тут совсем не страшно?

Этот дед напомнил мне героя Клинта Иствуда из фильма “Гранд Торино”. На самом деле сходство лишь визуальное, он довольно позитивно отзывался о Ринкеби. Сказал, что часто сюда ходит к своему дружбану и что тут совсем не так страшно и опасно, как все думают. Дед в обед был уже готовченко, так что в его искренности не сомневаюсь.

Я уже начал расстраиваться, что зря приехал. Как же так, неужели я совсем никакого говна тут не найду? Но, как известно, свинья везде грязь найдет тот, кто ищет, тот всегда найдет. Какой-то мудак превратил газон в месиво, этот квартал выглядит перспективно.

И я не ошибся.

Что это за Махачкала?

Эта школа выглядит особенно несчастно.

Фонарю повезло меньше.

Что было раньше: яйцо или курица?

Удивительной красоты балкон.

Вот собственно и все ужасы, которые я тут нашел. Пора возвращаться домой.

P.S. Комментарий к этому посту в ЖЖ

Источник